В январе 1936 года к Островскому обратилась дирекция фабрики звукозаписи с просьбой записать на патефонную пластинку отрывок из романа «Как закалялась сталь», причем отрывок должен был читать сам автор. Островский согласился, хотя знал, что для него это очень трудная задача — он не мог пользоваться книгой.
Работникам, организовавшим запись, пришлось устанавливать много аппаратуры в квартире. Над кроватью перед Николаем Алексеевичем был подвешен микрофон, к его уху приложена трубка полевого телефона, другая трубка этого телефона находилась в соседней комнате и предназначалась для того, кто должен был следить по книге за словами Островского и в случае запинки подать ему необходимую реплику.
Сама запись на пластинку производилась в студии звукозаписи, которая была связана телефонными проводами с микрофоном на квартире Островского. К 13 часам все приготовления к записи были окончены. Островский сильно волновался.
В соседней комнате с книгой и телефонной трубкой сидела Раиса Порфирьевна. Наконец из студии сообщили по телефону, что все готово, и дали сигнал начинать. Через несколько секунд раздался громкий, бодрый голос Островского. Закончив чтение отрывка, предназначавшегося для записи на одной стороне пластинки, он с облегчением вздохнул и громко произнес: «Точка». Аппарат не успели выключить, и этот возглас «точка» попал на пластинку — запись была испорчена. Островскому пришлось снова читать. Но и на этот раз не повезло: в середине чтения он сбился и умолк. Запись на пластинку сильно утомила. Островского, однако он был доволен.
(По книге «Воспоминания о Николае Островском». М., 1974)